КАМЕНЕЦКАЯ ХРОНИКА

О землетрясении

   1069 [1620], октября 29 [ноября 6], в день Воздвиженья Святого Креста, в воскресенье, в 21 час произошло землетрясение, длившееся четверть часа. Трясло так, что каменные стены ломались и рассыпались. И произошло это не только в Каменце, но и в Молдавии, и в Турции. Люди, которые были тогда в Турции, рассказывали, что рухнуло очень много турецких минаретов как в Стамбуле, так и в других местах. Дай Бог, чтобы это знамение оказалось на добро!

   1069 [1620], в декабре месяце. В Варшаве состоялся сейм, на котором должность гетмана коронного была вверена [Яну] Каролю Ходкевичу, а польное гетманство – старосте Сандомирскому, сыну [Себастьяна Любомирского Станиславу], а староство каменецкое – Стефану Потоцкому. 

   1069 [1621], декабря 28 [января 7]. Молдавский господарь Александр подверг пыткам двух великих бояр и сбросил их в реку. Первый из них, по имени Никорица, советник двора, а второй – Шаптелич, гетман. Ибо признались, что во время бегства вместе с господарем Каспером Грациани из польского лагеря они собственноручно его убили. 

   Год 1069 [1620]. 31 января [10 февраля], воскресенье [ = понедельник]. В Каменец прибыл новый староста Стефан Потоцкий, староста Виленский. Дай Господь Бог счастья и удачи!Аминь. 

   Год 1069 [1620], октября [5/15], в Варшаве произошло жуткое событие. Шляхтич по фамилии Пекарский, не боясь Господа Бога и наказания короля, отважился поднять руку на его величество короля Сигизмунда III. Когда король входил в дверь костела [св. Анны], этот Пекарский, подстрекаемый врагом души, неожиданно вышел навстречу королю и ударил его чеканом по голове, так что король пошатнулся. И когда он намеревался ударить второй раз, чтобы исправить промах, сын короля, увидев это и выскочив из за спины короля, вынул саблю, ударил Пекарского и хотел его там изрубить. Но король, будучи монархом предусмотрительным, не позволил его убить, а велел заточить в башню. Затем на следующий день его вывели и спросили, по какой причине он это сделал. Однако он ни в чем не признался. Потом его отдали в руки палачу, чтобы пытал его. Но и под пытками он не признался, по какой причине совершил этот злой поступок. Когда же надо было его казнить в соответствии с его поступком, его отдали в руки палачей. И 12 палачей, мастеров своего дела, взяли его в свои руки, и на двух санях соорудили помост, дали в руку Пекарскому чекан, которым он ударил короля, и посадили его на тот помост, и поставили перед ним огонь в жаровне, и пристроили его руку с чеканом над огнем так, что нельзя было ею пошевелить, и рука находилась над огнем до тех пор, пока кость не перегорела у локтя и рука не от пала вместе с чеканом. Затем сделали то же с другой рукой. Потом рвали его тело раскаленными клещами на том же помосте. И возили тот помост на санях по всему городу восьмеркой лошадей, и подвергли его многим пыткам. Потом отпилили ему обе ноги от колен. А затем, привязав его к четырем коням, разорвали начетверо, и вывезли в поле, и там сожгли его тело, и собрали пепел и бросили в Вислу. Спаси и сохрани ("Избавление”) от всех зол!

   Года 1070 [1621], января 12 [22]. Бедрос Ракович отдал душу Богу. 

О Харахаше

   Года 1070 [1621], февраля 11 [21]. На Великую Масленицу. В Каменецком замке отдал Богу душу Киркор Харахаш, который по злому навету был ложно подвергнут обвинению. Из за этого навета его забрали в замок как предварительно заключенного до суда. А между тем на него снизошла воля Божья, и таким образом он ушел из этого мира без покаяния, потому что смерть пришла к нему неожиданно: на ходу упал и умер. Да помилует Бог его душу и простит ему его грехи. 

   Года 1070 [1621], февраля 14 [24], среда. Войтом на этот год избран пан Лукаш Грицкович, а новыми присяжными Гурьиг Бргошович, Задиг Патрар и Криштоф. Дай Бог счастья. 

   Года 1070 [1621], марта 12 [22], понедельник. Сегодня под ратушей казнили 2 лисовчиков, потому что бесчинствовали в городе. 

   Года 1070 [1621]. Под замковым мостом построили новую мельницу вместо разрушенной паводком. 

   Года 1070 [1621], марта 17 [27], суббота. Сегодня пришел очень сильный паводок, такой, что разрушило Русские ворота, и перевернуло вверх ногами башни, бывшие над Русскими воротами, и разрушило до основания каменные стены, и сколько было мельниц вокруг города, все их сломало и унесло. Ущерб был причинен огромный. 

   Года 1070 [1621], марта 19 [29], понедельник. Вартерес, зять Маляра, по дороге с Барской ярмарки свалился в Гумнице в реку и утонул. Утопленика вытащили, привезли домой и похоронили. Да простит Бог его грехи. 

   Года 1070 [1621], в апреле месяце. Братство удальцов соорудило вал вокруг церкви св. Аксента, которого прежде не было, а окружал ее только плетень. Года 1070 [1621], в апреле месяце. Женился коронный гетман Ходкевич, воевода виленский, который взял в супруги дочь князя Ярославского. Свадьба тоже была в Ярославе. 

О смерти отца Агопа

   Года 1070 [1621], апреля 16 [26], понедельник. Отец Агоп, сын авакереца отца Крикора, внук авакереца отца Ованеса, отдал душу Господу Богу и ушел из этого бренного мира в вечность. Будучи молод летами, он проводил свою жизнь в этом мире очень порядочно и со своими друзьями обходился прекрасно, [жил] в дружбе, любви, мире, доброжелательности, кротости и смирении и никому не сделал ничего досадного. Более того, он был в большой любви со священниками польской общины, как с езуитами, так и с канониками и со всеми монахами, с которыми, собираясь вместе, они диспутировали с утра до ночи. Они расспрашивали и испытывали его, а он по мере своих познаний отвечал им и отстаивал свое мнение. Вот потому то его сильно любили и седечно горевали о нем, во первых, из за его смерти, во вторых, что ушел молодым, в 39 лет, в третьих, что мало пробыл священником, только 11 лет прослужил в приходе, в четвертых, что угасла его высокая образован ность, данная от Господа Бога, в пятых, видели и знали его доброе старание, и достойную хозяйственность, и его преданность святой церкви, и много других его благих деяний во имя Господа и всех людей. И вот посланник Господа Бога пришел, и выполнил его волю, и отнял все, и забрал его под покровительство Господа Бога. Да помилует Господь Бог его душу, и удостоит его святого рая, и присоединит к сонму ангелов, и простит его грехи, совершенные по умыслу и без умысла, и да будет во всем заступником его душе и всем, кто, читая эту хронику, прочтет «Отче наш » ради души отца Агопа, ибо хронику эту составил покойный отец Агоп и оставил ее в рукописи, а затем я, Аксент, младший брат покойного, переписал с его списка в эту хронику. И говорю, вечный покой его душе. Аминь. Аминь. Аминь. 

О татарах

   Года 1070 [1621], в июне месяце. В села в окрестностях Каменца – Паневцы, Островчане и Руду вторглись неверные татары в количестве 30 всадников и очень сильно бесчинствовали. 5 татар на конях приехали в Должек, но крестьяне не пустили их в село, и когда татарин схватил жену и дочь одного крестьянина и уже было связал, подоспел муж той женщины к татарину, и убил татарина, и так спас свою жену и дочь, и забрал 2 коней и оружие татарина. А голову отрезал и принес в город, где эту голову насадили на кол на валу против замка. 

Об армянине Мануге

   Года 1070 [1621], в июне месяце. Зять Шадбея по имени Мануг, из Хотина, женившийся в Каменце, был схвачен в Каменце и отослан в лагерь к гетману под Скалу. И там гетман приказал пытать этого Мануга, подозревая, что он молдавский шпион. Во время пыток он ни в чем не сознался. И тогда гетман, видя, что палач подверг его жестоким пыткам и он ни в чем не сознался, приказал отдать его врачам на излечение, дабы мог поправиться. А после отправил его в Каменец, где он спустя 4 дня отдал душу Богу. Хоронили его очень пышно, поскольку был достоин уважения, безвинно вынес пытки и ушел из этого мира. Да воздастся виновному за это от Господа Бога. А грехи Мануга Господь Бог пусть простит. Аминь. 

   Года 1070 [1621], в июне месяце. Ушла из этого мира в вечность супруга Гурьига, сына Дирадура. Да помилует Бог ее душу. 

   Года 1070 [1621], в июне месяце. Ушел из этого мира в вечность Мыгырдич, сын Якуба, Марзыванлы. Да помилует Бог его душу. 

   Года 1070 [1621], в июле месяце. 

О татарах

   Года 1070 [1621], в июле. Пришли 2 тысячи татар. Переправившись через Днестр, они прошли над Мокшей за Дунаевцы, где в степи у Орины был наш лагерь. Гетман [Ходкевич], получив известие, послал навстречу татарам 1500 человек, и эти 1500 человек пошли и разгромили татар, так что никакой добычи неверные татары не взяли, но сами были разбиты, и кто был захвачен живым, а кто бежал. Бежавших татар сильно били крестьяне, и ловили живыми, и многих поймали, а также отрезали головы и посылали гетману, насадив на жердь. Тогда и в Каменце крестьяне насадили на колья на валу против замка четыре головы турок и татар. Приводили и живых. И гетману отослали более 50 татар, которых гетман велел заковать. Другие татары бросали лошадей и бежали в лес, где крестьяне вылавливали их поодиночке и убивали в течение двух недель. А еще некоторые, убегая во время погони, вышли к Днестру, и многие бросались [в реку] с лошадьми и тонули. И так были рассеяны неверные татары, и менее половины спаслось, а более половины погибло. 

   1070 [1621], в июле месяце. От молдавского господаря Александра в лагерь у Орины, где были как коронный, так и польный гетманы, прибыл посол. Этого посла задержали и с 200 гайдуками отправили в Каменец. 1070 [1621], июля 7 [17], суббота Преображения Господня. Лагерь снялся с Орины, и войско, миновав Каменец, остановилось на Днестре. 

   1070 [1621], июля 3 [13]. Кароль Ходкевич, коронный гетман, прибыл с войском в лагерь в степи у Орины. В том же июле, дня 10 [20], во вторник, Кароль Ходкевич, коронный гетман, воевода виленский, с 30 тысячами человек снялся с Орины и, пройдя в стороне от Каменца, остановился на Днестре против Хотина с этой стороны. 

   1070 [1621], 23 июля [2 августа], понедельник. Староста Сандомирский, польный гетман, прибыл из лагеря с 300 человек в Каменец и в тот же день снова вернулся обратно.

   1070 [1621], 24 июля [3 августа], во вторник, сын короля Сигизмунда III по имени Владислав прибыл во Львов с 8 тысячами человек. 

   1070 [1621], в августе месяце, в субботу. Сын короля выступил из Львова, где был очень хорошо принят горожанами.

   В августе месяце, в субботу. Ходкевич, коронный гетман, прибыл в Каменец и в тот же день вернулся в лагерь.

   В августе месяце под Хотинской крепостью соорудили мост через Днестр. Польское войско, переправившись по этому мосту через Днестр, разбило лагерь на противоположном берегу у Хотина. 

Королевич прибыл в Каменец

   1070 [1621], августа 13 [23], понедельник. Сын короля Владислав прибыл со своим войском к Каменцу, разместив свой лагерь у Долужки. Сам он вошел в крепость и, переночевав там одну ночь, на следующий день со всем своим войском отправился в лагерь под Хотином. Вместе с ним было 8 тысяч немцев и 4 тысячи жолнеров. Городские армяне, а также польский епископ и староста Потоцкий проводили его до самых Ходоровиц и торжественно попрощались, и польский епископ и староста целовали руку сына короля. И возвратились. А было это во вторник. И пошел он с войском и остановился лагерем на ночь на Днестре.

   В среду в наш лагерь у Хотина прибыло 45 тысяч казаков, которые, успешно ведя бои против турок и татар, за полторы недели прошли через Молдавию. В тех боях они убили силистрийского пашу Хусейна выстрелом из ружья в лицо. Тогда же и казацкого гетмана Сагайдачного ранили из янычарки в плечо, но обошлось благополучно. Так ничего и не смогли сделать казакам. Однако сторожевой отряд в 4 тысячи казаков был застигнут врасплох и разбит.

   В четверг сын короля переправился на противоположный берег, к лагерю, а войско не смогло, так как мост, построенный через Днестр, был разрушен. 

   А переправились пятью днями спустя, после восстановления моста. 

О прибытии султана

   В тот же день, в четверг, прибыл турецкий султан Осман, сын султана Ахмеда, со своим войском – 250 раз по тысяче человек и 250 орудий – и разбил лагерь напротив польского войска, очень близко, на расстоянии лишь четверти мили, так что из одного лагеря было хорошо видно другой. А среди того количества орудий было 14 пушек, которые везли по 30 пар буйволов, а остальные – по 9 10 пар, а еще были другие – их везли по 4 пары. И как только неверные турки подошли и стали лагерем, в тот же день к вечеру на поле вышли добровольцы с пушками и стали обстреливать польский лагерь. Тогда и наши вышли против них – несколько эскадронов – и вступили в бой, но вскоре бой прекратили. Из турок пало около 12 человек, а из наших погибло человек 20, среди которых был Лукаш, сын Михала, голову которого тогда отрубили и забрали. А это потому, что наши не знали еще тогда обычая турок, но там об этом узнали.

   В пятницу прибыл татарский хан со 130 тысячами человек и разместился лагерем позади турецкого войска над Прутом, а Хантемир мурза с 80 тысячами татар сразу по прибытии переправился через Днестр на эту сторону и остановился лагерем на берегу Днестра, захватив дорогу на Каменец, так что к [нашему] лагерю нельзя было проехать. Как раз в это время сыну короля везли провиант и два больших воза с порохом, и неверные татары захватили все целиком и отослали в подарок турецкому султану.

   Порохом султан оказался очень доволен. И сразу же отдал приказ строить мост через Днестр, так как при нем были мастера. Согласно приказу неверного ужасного султана за четыре пять дней весьма искусно и с великим мастерством они построили мост (они мастерски построили мощный и весьма совершенный мост) с прикрытием, с подъемным мостом воротами, [окованными] чистым железом.

   Затем, спустя несколько дней, Хантемир мурза с 50 тысячами татар двинулся под Замостье и под Люблин, причинил там много ущерба, сжег и разорил область и возвратился через 15 дней с огромной добычей. Когда же неверные татары с полоном проходили мимо Каменца, горожане и крестьяне, а также бывшие в крепости немцы – всего 3 4 сотни человек – объединились, и выступили, и перекрыли татарам дорогу в Долужкинском лесу, и отняли очень много скота и пленных у татар, а их самих разгромили.

   Тогда же неверные татары напали и сожгли полностью церковь св. Григора, прекрасной постройки, а также уничтожили окрестные сады, дома в церковном подворье и ограду с балясинами со всех сторон и дотла сожгли покрытый жестью купол на церкви, так что остались только четыре каменные стены. 

  Сожгли они и крышу церкви св. Креста, на которой тоже был красивый купол. Да отомстит Господь Бог за эти святые церкви неверному, нечистому и фанатичному племени, да [покарает их] сила Святого Креста, да проклянет их в своих молитвах святой Просветитель. Аминь. Да будет так!

   В субботу неверные турки подошли с пушками и целый день большими силами беспрерывно атаковали казаков. Но ближе к ночи казаки выступили из лагеря и ринулись против турок, и те, не сумев противостоять, отступили и бросились бежать. Казаки кинулись за ними, громя и круша, и так преследовали их до самого турецкого лагеря, и побили многих неверных, и взяли много добычи.

   Но вскоре настала ночь, и [поляки] не смогли дать казакам подкрепление. Тем не менее, казаки отбили у турок семь пушек, но не смогли забрать, так как они были прикованы к дубам и друг к другу цепями. Тогда казаки отправились в свой лагерь и, взяв топоры, вернулись к пушкам; изрубив колеса (лафеты?) пушек, отволокли две пушки в свой лагерь, чем турецкий султан и его паши были очень напуганы.

   В воскресенье и понедельник никаких стычек не было – ни наши не выступали, ни неверные турки, ибо [события] субботы неверным пришлись не по вкусу; турецкий султан, разгневавшись, освободил от должности агу янычар, велел казнить одного пашу и заковать молдавского господаря Александра. А все потому, что обещали султану, что, как только приблизятся к польскому лагерю, в тот же день или на следующий его захватят, но слишком легкомысленно отнеслись и недооценили силу, которую показали казаки в тот день. 

Турки взяли редут

   Во вторник неверные турки атаковали казаков. Прибыли и другие войска, как пешие, так и конные, и вероломно, во время обеда, напали на польских пехотинцев – на тех 200 гайдуков, которые охраняли редут перед воротами лагеря. Заметив наступающих, пехотинцы бросились бежать из редута назад к лагерю. Неверные турки немедля ворвались в редут и где кого из этих гайдуков настигали во время бегства, там и убивали и забирали головы всех [убитых]. Убили также ротмистра и поручика, а хорунжего со знаменем взяли живым, позже [поляки] выступили из лагеря и выбили неверных турок из редута, так что неверные, сразу же обратились вспять и бежали. Погибло около 30 турок. А из тех польских пехотинцев зарубили около 50 или больше, потому что турок было огромное множество – 20 тысяч. А во главе их стоял Мустафа паша, паша Багдада. 

О Полоцком

   Во вторник. В тот же день, к вечеру, в 23 часа неверные турки, перегруппировавшись, снова выступили на поле сражения в количестве 15 тысяч и с огромной силой и великим напором ринулись к воротам польского лагеря, где находился польный гетман. А на турецкую сторону было двое ворот. У других ворот находился коронный гетман. Там же стояли тогда три эскадрона дневного караула и ничего не подозревали. Увидев, что неверные устремились к воротам польного гетмана, коронный гетман немедленно помчался верхом на коне им навстречу. Тогда эти три эскадрона, видя большое рвение гетмана, не допустили, чтобы он вступил в бой. А прежде всех кастелян Полоцкий и Прокоп Сенявский со своими эскадронами бросились против врагов, а третьим был эскадрон коронного гетмана, который был в карауле. Эти 300 человек бились с Божьей помощью так, что ни у одного из них копье не осталось пустым; к тому же им самим пришлось биться из удобного положения, собственно с флангов поля, а не в лоб; и каждый человек сразил двоих троих, потому что было тесно. А потом взялись за палаши и побили столько, сколько смогли. Неверные, увидев это, обратились в бегство и стали топтать друг друга. Так наши, рубя и круша, преследовали их до самого турецкого лагеря. А в пана Потоцкого, когда он скакал впереди эскадронов, попало копье; ударив шись о край шлема, оно скользнуло и задело голову, но с коня он не упал, а еще убил нескольких. Кроме того, из наших были убиты 2 офицера и 11 рекрутов. Еще неверные турки отняли знамя коронного гетмана. Спустя пять дней пан Полоцкий отдал свою душу Богу; он умер смертью героя, и все войско очень горевало о нем. Турок было уничтожено около 1200, так что целую ночь турки ходили с фонарями и плошками среди убитых, разыскивая и подбирая мертвых, которые были познатнее, а остальных бросили на поле, как собак.

   А их головы отрезали и кидали через польский вал внутрь [лагеря]. А наши своих хоронили. Вот так безуспешно отступили турки. Неверный багдадский паша Мустафа, который приходил утром, не смог одержать победу и ночью. 

   Поляки стали в поле в боевом порядке

   В среду все находящиеся в составе войска, совершив общую исповедь с причастием и прощением взаимных обид, вышли на поле, став в боевой порядок, как положено, ожидая, что неверные придут биться. Но неверные не выступили, а притащили большие орудия и, скрытно установив их в лесу, открыли огонь, вызывая наших еще дальше – на орудия. В тот же день в турецком лагере в янычары было записались 4 тысячи человек из числа секбанов и бостанджи, так как [многие] янычары были убиты и осталось их очень мало.

   В четверг наше войско также вышло в поле и стало строем на правой стороне, но турки не выступили, а с тыла из за Хотина напали молдаване и валахи с татарами и ударили. Но ничего не смогли сделать, так как в лесу находилась наша засада. И в хотинской каменной церкви было 100 гайдуков с гаковницами, и они схватили двух татар и молдаванина. И еще принесли гетману отрубленные головы, так что неверные с позором возвратились назад.

   В пятницу три четыре раза турки атаковали казаков, но возвращались с позором. 

   В субботу они снова атаковали казаков.

   В воскресенье состоялся крупный бой с казаками, немцами и жолнерами, окрестности лагеря кишели турками, так что даже поля не было видно. Со всех сторон били орудия; наши также стреляли из пушек и не давали близко подойти. Затем выехали конные и сражались друг с другом целый день. И пешие тоже вышли из лагеря и наступали. В тот же день казаки низложили своего старого гетмана по имени Бородавка, который находился в лагере. А это за то, что он послал в Молдавию 5 тысяч казаков в боевое охранение и они там погибли. А затем избрали между собой гетмана по фамилии Сагайдачный, а того Бородавку отдали в руки Сагайдачному, и этот Сагайдачный держал его при себе, а две недели спустя ночью велел его казнить.

   В понедельник от турок в наш лагерь к гетману прибыл с посольством Константин, сын [Вевелли] Баптиста. От имени господаря Валахии Радула он просил и настаивал, чтобы направили посла к великому визирю, и уверял, что господарь Радул приложит все старания для установления мира, пусть только польские послы пойдут к визирю.

   Во вторник по просьбе посла наши гетманы направили к туркам послом пана Зелинского и отпустили турецкого посла.  

Харахаш паша

   В среду турецкий султан разрешил паше Буды Харахаш паше испытать свое счастье в походе, поскольку в этот день он прибыл в турецкий лагерь с 4 тысячами человек, и все были весьма достойные.

   Турецкий султан, который любил пашу и знал его удачливость, одарил его кафтаном и позволил пойти в атаку, дав ему еще 6 тысяч янычар, 12 тысяч сипахиев из Румелии и 5 тысяч сипахиев из Анатолии – всего, таким образом, 27 тысяч человек. А он поклялся султану в тот же день захватить польский лагерь и, поцеловав руку султана, отправился с войском. И когда пришла пора обеда, этот Харахаш паша со своим войском ударил с фланга со стороны леса по польскому лагерю; с громкими возгласами и сильными криками они подошли так близко к валу, что и янычары, и конница со знаменами оказались под самым валом. А другие с пушками атаковали казаков и также двинулись со всех сторон на штурм их лагеря. Но наши, положась на Божью помощь, бросились [на врага] все вместе с вала – и офицеры, и пахолики, и оруженосцы. И еще было много воинов и рекрутов, которые с большим рвением и громкими возгласами бросились против неверных. Неподалеку находился и пан Вайер, командир немцев, со своим отрядом в 4 тысячи человек, и турки сильно напирали на него и штурмовали с тыла, где, как они были уверены, у него не было ни вала, ни пушек. Одна ко они [немцы] сразу построились и так погнали неверных, что тем пришлось бежать назад; они перебили очень многих убегающих и захватили у неверных много добычи. Неверный и злосчастный Харахаш паша был поражен выстрелом из ружья одного немца, так что конь его пал, а сам он был ранен в ногу. 

О том, как был убит паша

   Затем один сипахи дал ему своего запасного коня, чтобы тот бежал. Он взял коня и хотел сесть, но, как только вложил одну ногу в стремя, тут же другой немец, прицелившись, выстрелил из ружья ему прямо в грудь и свалил его. Неверные турки, увидев такое, подхватили лежащего на земле и потащили с собой. Забрали и тех знатных убитых, которых смогли. А головы других наши отрезали, приносили и перебрасывали через вал [внутрь своего] лагеря. И еще привели к гетману нескольких живых. Тогда турки отступили и стали в лесу. Они послали в турецкий лагерь один отряд и привезли красный рыдван. Уложив в тот рыдван Харахаш пашу и других, ушли с позором. Вот так сегодня Бог порадовал христиан, а неверных в немалой степени опечалил. Из наших пало 7 человек, а у них погибло 2800 человек, причем все погибшие – достойные и выдающиеся воины. 

Великая скорбь султана

   Когда султан обо всем узнал, очень горько жалел и скорбел о нем, так как все его надежды были связаны с этим пашой, который должен был по прибытии разрушить польский лагерь; и ожидал его две недели, ибо Харахаш взял много крепостей и городов во времена отца и деда нынешнего султана. Печалился он и о погибших достойных юнаках Боснии, которые умерли де от гяурской руки. Сказанное правда и соответствует действительности, ибо я, Аксент, пишущий это, был там и видел собственными глазами, а чего хорошо не знал и не видел, то, прежде чем писать, хорошо разузнал.

   А привел их на штурм один гайдук, который бежал из польского лагеря и предался туркам; он показал то место, где они должны были атаковать, и говорил, что в том месте нет ни бастионов, ни пушек и что их легко можно захватить. И оно так и было. А сразу после штурма тому гайдуку отрубили голову: дескать, за то, что ты привел нас сегодня в пагубное место и мы разбиты.

   Четверг [через неделю]. Гетман приказал казакам переправиться через Днестр и прибыть на эту сторону. Тогда 1200 казаков и 300 гайдуков переправились через Днестр и двинулись по направлению к турецкому мосту. Там находилось 2 тысячи турок, которые охраняли мост, чтобы никто не разрушил. Однако они вели себя беспечно и спали. Было там два паши: имя одного Али паша, а второй был пашой Кара Хисара. Казаки неожиданно напали на спящих, одних порубили в шатрах, другие потонули, бросившись в реку, а некоторые бежали. 

   Убили обоих пашей, забрали очень много добра, а также турецких денег и серебра. А в живых никого не оставили, только черного арапа, бывшего у паши, его привели и подарили королевичу.